Édith Piaf - Ne me quitte pas
Мускус, апельсиновая вода, анис, жареные каштаны. Шоколад, который всегда горчит, но слаще марципана. Растёртое по запястьям масло жасмина и иланг-иланг. Азалии, бегонии, фрезии, герберы. Дикий мак, цветок огня. Дождь подземелий и цепь ржавчины, капéль катакомб, тонкая нить шестиугольников фламандского кружева. Ажур брабантских манжетов - их плетут только из нежно-розового льна, хвойных полей Валлонии.
Повседневный аромат - «Принцесса Исида». Цветы персика, бергамот и фиалки из долины.
Орели, смеются морщинки в её губах, Дюмон, Орели. Вы знаете моего брата?
Когда Исида оплакивает Осириса, её слёзы текут по красной земле Нилом. Когда Орели Дюмон роняет две жемчужины из краешек глаз, мужчины нащупывают копья - близится час дуэли.
Орели Дюмон - призрак. Даве Дюмон - наследник, чудо, дарование, самородок, талант, любимец учителей и гордость рода. Даве Дюмон - тот, о ком говорит весь Шармбатон. Даве Дюмон неповторим, непревзойдён, неподражаем. Даве Дюмон получает всё, и чуточку больше, но не делится - никогда.
Ненависть пахнет тростником и папирусом. Зависть - подлеском папоротника, кориандром, мхом. Орели Дюмон следует по пятам брата и прячется в его тени, а Даве отбрасывает тень весьма длинную (цапля). Успехи Орели в зельеварении и удивительный талант к алхимии - чепуха, карьера с почестями достаётся брату. Орели может покружиться на Бале дебютанток и кого-нибудь соблазнить, взмахом ресниц - или мановением пальчика.
- Меня зовут Орели Дюмон, - ни одна дебютантка, ни сейчас, ни потом, с ней не сравнится, - вы, может быть, знакомы с моим братом?
- Mi dispiace, senorita, я здесь в первый раз. Мы приехали из Турина.
Франческа закутана в алый тюрбан, золото расшито парчой и осколками турмалинов. Франческа - красное дерево и песочный баллех, в котором погребены фрески Тициана.
Орели - небесный шёлк. Ещё - вейла.
Они ещё не дебютантки, не доросли, но сегодня Франческа гадает всем желающим, в темноте портьер, за столиком Короля-Солнца. Орели просит расклад, в обмен обещает подобрать запах. Расклад на брата, на родителей, на себя, на брак, на экзамены. На незнакомку и на то, что ждёт их впереди.
Франческа возражает улыбкой Аравелло и просит выбрать что-то одно - нельзя злить колоду.
- Мы связаны вечностью, - выкладывает карты Франческа, и позолота потрёпанных краёв оседает мотыльками на подушечках пальцев, - наш путь начался, но мы утонем в слезах, в боли, в горечи. В разлуках.
Слёзы не преграда для Орели. Ни один мужчина не позволит ей плакать, даже брат.
Франческа становится и причиной, и поводом для рыданий.
Их не разделят время, расстояния, поезда, несложившиеся мужья, сплетни, порицания, скандалы, семьи.
Их разделят карты.
- Наше будущее - в наших руках, и только, - злость пахнет янтарём, ревность и ярость - жёлтым ирисом. - Каждый раз ты оставляешь меня, стоит выпасть не той карте. Каждый раз подчиняешься, mon coeur, и отказываешь бороться. В чём же тогда смысл?
Сердце Орели зависит не от Франчески и её души, а от потёртой, растрёпанной колоды с облезшей позолотой. Не от того, кто победит и встанет у власти, а от того, выпадет ли семёрка мечей. C'est insupportable. Il est impossible. От Орели остаётся табачный дым и аромат нарциссов.
Их встреча предопределена, предопределено и будущее. Месяц спустя, судьба сводит их в Лондоне - вновь, опять, снова.
Судьба и колода не позволят им разлучиться.